Не будите во мне зверя, он и так не высыпается
Флот как зеркало ("Зеркало Недели", Украина) - Юрий Кирпичев, 22 января 2008
Моё отступление. Изначально сей материал замышлялся как ёрнический разбор статьи г-на Кирпичева, точнее, его безграмотных и тенденциозных пассажей – просто развлечения ради. Но в ходе озвучивания «перлов» г-на Кирпичева на публике я обнаружил, что почти никто не владеет историей достаточно, чтобы увидеть подлоги или опровергнуть выводы автора. Поэтому, сохранив сам критический разбор, я добавил сюда факты — дабы читатель сам мог сориентироваться и сделать вывод.
Много букв, слов и даже немного картинок для увеселения читателя
Статья начинается с того, что украинцы сочувственно пеняют России — мол, не заносись, «уж сколько раз твердили миру...», а русские всё строят флот.
Начало сразу сбивает читателя с толку: статья начинается с уступки Россией Аляски американцам. «Летом 1867 года Российская империя уступила Аляску Северо-Американским Соединенным Штатам. Не торгуясь, за половину первоначальной цены - за 7,2 млн. долларов (около 10 млн. рублей золотом по курсу тех времен).»
Спрашивается, при чём здесь Аляска? А при том, что читается явный подтекст: не ценят эти русские того, что имеют, вон, Аляску за гроши продали, а на флот, который им ну совсем не нужен, вбухивают огромные деньги (домыслим дальше — и ещё Крым, наглецы, требуют вернуть). Автор не жалеет красок, расписывая «российские парусные линкоры-гиганты», которые «идут бесконечной чередой». А дальше хитро подбрасывает мысль: мол, на деньги от продажи Аляски можно было выстроить ажно четыре таких линкора; больше того — оказывается, «продажа Аляски и впрямь связана с этими великолепными кораблями» (видимо, имеются в виду линкоры Черноморского флота 40-ых годов XIX века, изображённые великим Айвазовским и вдохновившие нашего автора на поэзию).
«Ах, эти парусники, эта романтика! Дубовые, полуметровой толщины борта (чугунные ядра отскакивали, как горох!), надраенная до солнечного сияния медь рангоута, тяжелые пушки в трех деках, сверкающая палуба... Флаги и вымпелы. Облачные громады парусов на могучих мачтах. Лихие матросы и безупречные аристократы-офицеры, снимающие белые перчатки, чтобы дать в морду матросне. Флот, традиции - как это прекрасно! Классическая, имперская красота, на которую не жаль никаких средств.»
Кстати, обратим внимание на избирательность нашего поэта: могучие парусники, лихие матросы (не иначе потомки страшных Kossaks, до сих пор пугающих европейского обывателя) и «безупречные» офицеры, дающие «в морду матросне». Высокий, высокий слог. Читатель утирает слезу, восхищаясь прекрасной флотской культурой.
Это преамбула статьи, призванная привлечь читателя. Вот они, парусные красавцы, которых Россия строила без счёта – да так, что чтобы продолжать их строить, продала Аляску.
Заинтриговав читателя, автор идёт дальше: «если разобраться», пишет он, «то именно флот погубил Россию». Не желая прослыть придирой, лично я задумался — когда же флот её погубил? В 1848 году? В 1917? Сегодня? «Вот уже триста лет» русский флот висит «на серой стене российской истории» (почему серой, для меня осталось загадкой, а на слове «висит» я вообще впал в нехорошую задумчивость) и, как чеховское ружьё, «рано или поздно стреляет».
Чем же флот погубил Россию? Автор не даёт нам сразу ответа на этот вопрос — зато он обращает наше внимание на то, что «это очень дорогое ружье». Зато радует нас: «к началу Крымской войны в состав Черноморского флота входило 14 новых парусных линкоров – последний ввели в строй перед самой войной», «уже строились первые винтовые». На Балтийском же море «кораблей было еще больше, в том числе 26 линкоров».
Автор сетует, глядя на эту картину: «Сколько сил и средств ушло на очередную, третью по счету после Петра I и Екатерины I попытку стать великой морской державой! Полтораста лет страна строила флот, растила моряков и вышла на третье место в мировой табели о рангах».
Продолжим цитировать, успокоившись — человек, который так любит флот, не скажет о нём неправды. «Это был прекрасный, новейший флот! С таким сразу хочется чего-то глобального». Знаете, эти строки мне почему-то напомнили незабвенного Резуна-Суворова с его титаническими планами, вынашиваемыми Россией. Мне тоже, глядя на других, многого хочется — эх, уж я-то бы развернулся, я-то знаю, как, шепчу я себе...
«Но для этого нужны еще и мозги (в смысле - государственный ум), а с ними не сложилось. Исторически.» Всем известно, что русские ни делали, к каким врачам не обращались — никто помочь им не смог.
«Для войн со Швецией и Турцией такие мощные флоты не нужны, а тягаться в морях с Францией или с Англией - мечтать, конечно, не вредно, но есть же и пределы.»
Обратим внимание на несколько скрытых подлогов. Действительно, если воевать только со Швецией или Турцией, превосходство российского флота очевидно, и можно спросить себя – зачем же эти русские столько кораблей понастроили? Но откуда мы вообще так ставим вопрос? Задача флота была и остается защищать свою страну на море. Вспомним, что Россия обладает как самой протяженноё сухопутной границей в мире, так и — да, да, — самой протяженной морской (за конкретными цифрами отошлю к «Морской мощи государства» С.Г.Горшкова, помнится, там это достаточно внятно излагалось). При этом географическая специфика вынуждает держать на каждом морском театре самостоятельный флот, способный выполнять свои задачи. Именно этим, а отнюдь не попыткой соперничать с Англией или Францией в открытом море, вызвана столь внушительная общая численность русского флота. Вспомним экспедиции русского флота в Средиземное море, тогда, когда этого требовали государственные интересы — они наглядно свидетельствуют о том, что для русского флота даже такие ограниченные экспедиции требовали колоссального напряжения сил.
Но вернёмся к нашему автору. Он продолжает: «...едва только Корнилов и Нахимов замечательно сожгли турецкий флот в Синопской бухте, как эти странные англичане неожиданно вступились за басурман. И французы да сардинцы с ними заодно». Вот так вот, случайно — не иначе как мимо проходили.
Но, может быть, эти русские сами напросились? Автор просвещает нас на этот счёт: «Но французов хотя бы понять можно — их Наполеон III хотел отомстить за дядю, за взятие Парижа и собственные унижения.» Забавно. Ну, положим, месть за дядю ещё может быть понята — автор не сомневается в том, кто истинный победитель Наполеона I; это приятно. Взятие Парижа — уже менее, почему именно Париж?
«Он, бедняга, и барона Дантеса в Петербург присылал (того самого), и дружбу предлагал, а грубый Николай I не захотел пойти навстречу, даже не назвал братом, как равного.»
Так и вижу, как суровый Николай третирует бедного Наполеона III, а тот, смущаясь и краснея, подобострастно бегает вокруг.
А итальянцы? Посулили им кусочек Австрии — и они туда же! Да и сама Габсбургская империя, которую всего лишь пять лет назад (в 1848-1849 годах) спасли российские войска, также пригрозила оружием. Даже Пруссия прислала несколько тысяч 'добровольцев'... Даже швейцарцы прибыли.
Риторический вопрос задаёт себе товарищ: «Ну почему русских все так не любят?». Почему же «все»? Греки так очень любили. Итальянцы — тоже всячески выражали свои симпатии (достаточно перечитать уважаемого академика Тарле).
«В ответ на легкомысленную атаку Синопа союзники вошли в Черное море.»
«В Севастополь прибыл английский пароходик и передал наглое требование могучему русскому флоту – сидеть и не высовываться! И Нахимов сидел». Я честно скажу – один из основных трудов по той эпохе, «Крымская война» Тарле, в детстве была моей любимой книгой, я мог цитировать целые куски по памяти; не было там такого требования, ну не было его. Отсюда вопрос — кто сообщил о «наглом требовании», немедленно выполненном Нахимовым? Хоть цитатку дайте, а не преподносите как всем известный факт, о котором в букварях пишут уже полвека.
Ничего не говорится относительно превосходства флотов коалиции над русским в 1854 г.: у русских только строятся первые парусные линейные корабли с винтовым движителем, во всём мире они уже почти 30 лет как применяются. Видимо, это автору статьи кажется главным признаком «могущества» — мол, бескозырками закидаем!
«Союзники устроили базу в Варне — Нахимов сидел. Бомбили Одессу — и носа не высовывал. Турки помогали чеченцам - все равно сидел.»
«Так он просидел восемь месяцев, пока в начале сентября 1854 года союзная эскадра не начала высадку войск в Евпатории. 350 кораблей и судов. Одних линкоров — 36! Правда, 24 из них перевозили солдат и военное имущество, так что прикрывали десант всего 12 британских линейных кораблей. Таких же, деревянных и парусных, как и русские.»
«Самое время смелому Нахимову ворваться в их гущу и устроить второй Синоп! Терять ведь было уже нечего, погибать — так с музыкой!» Браво! Какой стратегический талант! Таких советчиков мне всегда хочется попросить занять место в первом вагоне и возглавить эту трогательную процессию.
«Вместо этого он затопил пять своих белокрылых красавцев на входе в бухту Севастополя - еще до подхода врага к базе флота - и отправился копать окопы. За что и произведен был в адмиралы.»
Обратимся к книге Тарле «Адмирал Нахимов», что говорится по этому поводу? «Положение становилось отчаянным, и Меншиков решительно не знал, как избегнуть близкой и, казалось, неминуемой катастрофы. "Что делать с флотом?" - спросил Корнилов. "Положите его себе в карман", - отвечал Меншиков. Корнилов настойчиво требовал приказаний насчет флота, и приказание было Меншиковым отдано: "Вход в бухту загородить, корабли просверлить и
изготовить их к затоплению, морские орудия снять, а моряков определить на защиту Севастополя".
Что было делать? На совете, который 9 сентября, на другой день после Альмы, Корнилов собрал в Севастополе, он предложил флоту выйти в море и атаковать неприятельские суда. Гибель была почти неизбежна, но, погибая, русский флот все же нанес бы серьезный вред неприятелю "и уж, во всяком случае, избег бы постыдного плена". Он указал при этом на большой видимый беспорядок в диспозиции неприятельских судов.
Этот отважный план одними присутствующими был одобрен, другими не одобрен.
Тотчас после заседания Корнилов поехал к Меншикову и заявил, что выйдет в море и нападет на неприятеля. Меншиков категорически отказал, раздражился, видя, что Корнилов стоит на своем, и снова приказал затопить суда.
С рассвета 11 сентября началось потопление судов. Было затоплено пять кораблей.
14 сентября Нахимов подписал свой знаменитый приказ: "Неприятель подступает к городу, в котором весьма мало гарнизона: я в необходимости нахожусь затопить суда вверенной мне эскадры и оставшиеся на них команды с абордажным оружием присоединить к гарнизону. Я уверен в командирах, офицерах и командах, что каждый из них будет драться как герой; нас соберется до трех тысяч; сборный пункт на Театральной площади"».
Остальные корабли утопили через год, перед сдачей «города русской славы». Снова процитируем Тарле: «Потопление оставшихся судов было приостановлено, как только появилась слабая надежда на то, что неприятель по какой-то непонятной причине отказывается от мысли немедленно штурмовать Севастополь»
«В чем же дело? В том, что англичане и французы поставили на нескольких линкорах в дополнение к парусам слабенькие паровые машины и гребные колеса, хотя для этого пришлось убрать большую часть пушек. Получились неуклюжие, тихоходные, плохо вооруженные гибриды, но независимость от ветра перекрывала недостатки и делала их сильнее любого парусного властелина морей! А перед самой войной союзники ввели в состав своих флотов быстроходные винтовые линкоры. Сильные, многопушечные, но тоже пока еще с парусами и деревянные - французский 'Наполеон' и британские 'Агамемнон' и 'Санспейр'.»
По мнению автора, российский флот был могуч — ну настолько, что просто слов нет. А англичане с французами имели слабенькие корабли, с которых пришлось «убрать большую часть пушек».
Начнём с того, что сравним состав противостоящих флотов. Состав русского флота приводится в книге А.П.Шершова «История военного кораблестроения»
Там же можно ознакомиться и с составом флотов союзников. Так что утверждение автора тут пока ничем не подтверждается.
«Этого и десятков пароходо-фрегатов — вооруженных деревянных пароходов — оказалось вполне достаточно, чтобы убрать прекрасный, романтичный, но совершенно бесполезный русский флот с голубой арены.»
Обратимся снова к Тарле – отнюдь не «это», а дипломатический нажим коалиции и неспособность николаевской России продолжать войну.
«На Балтике ситуация аналогичная - две навигации подряд пришлось отсиживаться в Кронштадте.»
Хм, я бы сказал иначе – коалиция топталась перед Кронштадтом и не решалась его атаковать – о чём, кстати, в своё время писал командующий балтийской эскадрой английский адмирал Нэпир. За такую откровенность его с флота убрали и затирали в провинции до конца жизни. Так, во втором томе «Крымской войны» читаем: «Что касается Англии, то в Лондоне были летом 1854 г. очень недовольны обоими адмиралами, действовавшими в русских морях. Чарльз Непир после бесплодных прогулок по Балтийскому морю отошел от Кронштадта “к возмущению всего флота”. Адмирал Дондас, бесплодно постреляв по Одессе, тоже перестал подавать признаки жизни, — и газета “The Press” укоряла Дондаса, что он только то и знает, что молится. “Замечательное дело, — пишет в своем дневнике лорд Мэмсбери, — из двух адмиралов, командующих флотом, один в Черном море, а другой в Балтийском, один постоянно молится, а другой — постоянно ругается, и только в одном они оба сходятся: ни тот ни другой не сражаются”.»
«Далеко глядел Петр I, закладывая крепость! Было где отсидеться».
Неграмотность не освобождает от ответственности. Берём книгу по Кронштадту и проверяем намерения Петра I.
Может, Елизавета лелеяла планы отсидеться? Показать ворогу кукиш и юркнуть в берлогу, мол, не достанешь, поганый британец! Или Екатерина? Нет, нету ни одного факта, даже фактика, который бы подтвердил мнение нашего «летописца», поэтому он сразу и ограничивается лозунгами.
«Только англичане загоняли балтийцев туда раза три, по-моему.»
Вот примерчиков бы не помешало – мол, только русский высунулся, а англичанин ему «бу!» — и русский стрекача обратно...
«Кораблей можно много настроить, но где взять смелых и предприимчивых моряков для них в холуйской стране?»
Без комментариев.
«Только умной и по-женски привлекательной Екатерине I удалось пробудить в некоторых подданных чувство собственного достоинства — подняв предварительно чувство достоинства мужского. Поэтому при ней и состоялись все главные русские морские победы.»
Ага. Начнём с того, что считать главным. Гангут — несомненная заслуга Екатерины, пусть она ещё и не родилась. Синоп — тоже, можно сказать, в её честь, и с её именем на устах Нахимов отдавал приказ.
«Собственно говоря, не флот главная проблема России, а люди, народ.»
Опаньки, так что ж мы столько времени о флоте, да о флоте, а о народе — ни словечка? (“Жомини да Жомини, а об водке ни полслова...»)
«Так что очень пригодился Кронштадт. Большую часть всех военных лет Балтфлот отсиживался в мощной крепости. И в 1917-м «высидел» революцию».
«Чем закончилась Крымская война - известно. Обнажила, мол, язвы самодержавия и послужила катализатором реформ. Есть, однако, и другое мнение: именно та давняя война и именно флот погубили великую Россию!»
Ага. Война — Крымская. Флот — Черноморский. Что, эти русские ещё не поняли? Сейчас объясним.
Так почему же погубили Россию-то?
Автор даёт нам ответ на этот мучающий вопрос: «Поскольку сразу после потери флота власти приступили к его возрождению». Логика убийственная: приступили к возрождению — погубили Россию, оставили бы как есть — спасли. Почему?
«...Но ситуация изменилась — и резко. Пришла эпоха паровых двигателей и стали. Стоимость кораблей возросла многократно, для их постройки понадобились не мужики с топорами, а современные заводы, железные дороги и много чего еще. И в первую очередь деньги! А их-то и не было».
«Русские самодержцы всегда очень удивлялись этому неприятному обстоятельству. Всё как будто в твоей власти, если только гвардейцы не задушат шарфом или не пробьют табакеркой висок. Всё, кроме денег. И штамповать их пробовали больше, и печатать, а толку все равно не было. Воевать надо, а не на что! На войну их уходит чрезвычайно много».
«В 1853 году дефицит бюджета Российской империи составлял 53 млн. рублей, а в 1855 уже 307 миллионов. Сумма огромная. Это стоимость сорока Алясок или 120 первоклассных парусных линкоров. И что делать? То ли не строить их вообще, жить себе тихо-мирно и не попадать в такие ситуации, то ли наоборот - строить еще больше и попытать счастья еще раз? Как поступают в таких случаях истинные последователи имперской идеи? Вот именно».
«Сначала помог Бисмарк».
Йес. Я плакаль. Теперь я знаю главного спасителя России. Его зовут Отто фон Бисмарк!
А спас он, оказывается, пристроив «русские государственные облигации на немецкой бирже. Тут взревновали недавние враги французы и тоже дали взаймы. И пошло-поехало!» Так и представляю себе радужную картину — немцы, британцы, французы толкаются у русского престола, несут денежки (с учётом фразы «Страна прочно села на кредитную иглу», видимо, близкую автору, возникают нехорошие ассоциации с наркодилерами). А Александр III их в приёмной мариновал, усаживаясь порыбачить. И так как он «немцев недолюбливал, то главным кредитором станет Франция. С известными последствиями». Какими? «Из-за этих кредитов придется ввязаться в совершенно ненужную, гибельную большую войну, вылезть из которой уже не удастся.»
«...кредитов не хватало для модернизации армии и особенно флота. Поэтому (sic!! – С.Ж.) Александр Освободитель пошел на отмену крепостного права — ради выкупа, наложенного на крестьян». Тоже, я считаю, великолепный пассаж.
«Такое 'освобождение' крестьяне еще припомнят в 1917 году. А когда и этого оказалось мало - пришлось продать Аляску. На что только не пойдешь ради великой цели.»
«флот снова построили. Большой. Океанский. И снова захотелось куда-нибудь влезть.»
Да. Вечно «эти русские» куда-то «влезают», ни на секунду оставить без присмотра нельзя.
«В этот раз — в Корею. Кто же думал, что эти странные японцы обидятся? Никто. Да и черт с ними, пусть себе обижаются! На то и строили броненосцы. А на обиженных воду возят.»
Высокий штиль вне конкуренции, я просто зачитывался в первый раз.
«Но позорная Цусима подкралась незаметно — и страна снова осталась без флота.»
Автор сам себе противоречит, ведь раньше он убеждал нас, что балтийский флот и носа высунуть боялся из Маркизовой Лужи. Кто же тогда погиб под Цусимой?
«К слову сказать, Синоп так и остался последней крупной победой российских моряков, хотя флот строили еще не раз. Полтора века прошло с тех пор...»
«К слову сказать», Синоп был вообще одним из последних крупных морских сражений; уже Первая мировая война обнаружила, что эра генеральных сражений прошла, во главе угла стояли операции. Ютландское сражение окончилось ничем.
«Думаю, вы не удивитесь, узнав, для чего после Русско-японской войны 1904-1905 гг. империя брала все новые и новые кредиты. Потеряв броненосный флот, бросились строить дредноутный!»
Кстати, с момента появления первого Dreadnought в 1906 г. все флоты мира были вынуждены избавляться от броненосцев и строить линкоры — не только русские.
Меня больше позабавила увязка этого предложения со следующим: «И когда подлые австрийцы обидели дорогих русскому сердцу сербов - разве можно было сдержать справедливый гнев? Разве это не повод к войне?». Не иначе, линкоры против австрияков строились.
«Увы, новые, чудовищно дорогие линкоры всю долгую войну простояли в Кронштадте точно так же, как и старые, затем их экипажи взбесились от безделья - и флот окончательно погубил Россию».
«Корабли вообще сыграли в ее (России – прим.моё) судьбе роковую роль. Об одном из них Уинстон Черчилль писал, что он сильнее любого иного корабля изменил мировую историю — и в этом смысле равных ему нет!»
«Речь идет не об 'Авроре', а о немецком линейном крейсере 'Габен'. В начале Первой мировой войны он прорвался (?) в Стамбул и заблокировал проливы, о которых мечтала еще Екатерина I, наняв своему внуку Константину Павловичу дядьку-грека. Последний так и не стал новым императором Византии, и не сорвал со Святой Софии полумесяц, вернув на законное место крест.»
«'Габен' перекрыл России кислород, лишил ее жизненно важных военных поставок и фактически обрушил крупнейшую монархию мира.»
Забавно, особенно если учесть, что с момента вступления в войну Османской империи, проливы и так были закрыты. И «Габен» просто спасался из Средиземного моря, где англичане, итальянцы и французы правили бал. Не в Гибралтар же ему было прорываться!
«Попутно рухнули еще две империи - Османская и Австро-Венгерская. Нет, даже три — забыл о самой Германии.»
Да, в общем-то мир весь был перетрясён этой войной; потребовались ещё 20 лет interbellum'а и Вторая мировая война, чтобы окончательно расставить все точки над «i».
«Между прочим», кидает автор, «то же самое — закрыть Босфор - могли сделать в свое время Нахимов с Корниловым — и не пришлось бы им копать окопы у Севастополя». Между прочим, незнание истории дипломатии никогда достоинством не было — иначе автор узнал бы, что в случае аннексии Турции Россией, в случае захвата Стамбула и Босфора, ни один голос не прозвучал бы в защиту России, только против неё.
Так что «не тот масштаб у этих храбрых командиров кораблей» абсолютно тут ни причём. «Не флотоводцы они.», говорит автор — позволим себе не согласиться с этим. Севастополь держался много дней, хотя ему все предрекали (включая Фридриха Энгельса, который редко ошибался в военных прогнозах) скорейшее падение.
«В сравнении с этим подвигом (линейного крейсера «Гебен» – С.Ж.) крейсер 'Аврора' оказывается на задворках истории. И все же ее выстрел, даже если его и не было, символичен и тоже служит весомым аргументом в поддержку изложенной гипотезы.»
Ну раз даже выстрела «Авроры» не было, не иначе, как мы читаем фантастический рассказ об альтернативной реальности — есть такое направление в современной фантастике.
«Ну а роль флота в судьбе СССР — тема отдельного разговора, хотя по большому счету коммунизм лишь развил и укрепил национальные традиции.»
Иными словами, у автора нет фактуры, поэтому пытаемся скоренько проскочить неудобный период.
«О новой России судить пока рано, но если там снова заговорят об океанском флоте...»
...То возмездие будет скорым и неотвратимым. Я понял.
«Впрочем, уже заговорили. Владимиру Масорину, главкому ВМФ России, уже понадобились атомные авианосцы, хотя бы штук шесть. Так он заявил в июле, на праздновании дня флота.»
Что на самом деле сказал главком (обратим внимание на середину статьи, начиная со слов «Возникает закономерный вопрос: зачем России нужны такие корабли?»?
Подведём небольшой итог.
Статья — заказная. Главный посыл — о ненужности флота России, мол, и без него обойдётся.
Выполнена на весьма некачественном уровне, не тянут украинские «пиарщики».
В свете циркулирующих сейчас заявлений о денонсацией Украиной соглашения по поводу Черноморского флота, всё укладывается в одну линию.
Зададимся вопросом, нужен ли России сейчас флот на Чёрном море? Нужен ли ей флот вообще? И какой это должен быть флот?
Вспомним один из пассажей: «Сколько сил и средств ушло на очередную, третью по счету после Петра I и Екатерины I попытку стать великой морской державой! Полтораста лет страна строила флот, растила моряков и вышла на третье место в мировой табели о рангах». Вспомнили? Теперь сравним: петровский флот появился тогда, когда Россия начала загибаться в своей изоляции, в отрыве от Запада. Что бы квасные «патриоты» ни говорили, это общение для России было необходимым. А чтобы вести его на равных условиях, был нужен флот.
Екатерина, говорите, пыталась сделать Россию великой морской державой? Да ладно вам! То, что она проводила активную внешнюю политику, которую, как ни крути, надо было соответственно подкреплять, а не плелась в хвосте ведущих держав, выдают за «претензии» России.
Так что чтиво данное рекомендуется для смеха и заметки для, потому как кампания сия будет продолжаться — непременно будет.
Моё отступление. Изначально сей материал замышлялся как ёрнический разбор статьи г-на Кирпичева, точнее, его безграмотных и тенденциозных пассажей – просто развлечения ради. Но в ходе озвучивания «перлов» г-на Кирпичева на публике я обнаружил, что почти никто не владеет историей достаточно, чтобы увидеть подлоги или опровергнуть выводы автора. Поэтому, сохранив сам критический разбор, я добавил сюда факты — дабы читатель сам мог сориентироваться и сделать вывод.
Много букв, слов и даже немного картинок для увеселения читателя
I.
Статья начинается с того, что украинцы сочувственно пеняют России — мол, не заносись, «уж сколько раз твердили миру...», а русские всё строят флот.
Начало сразу сбивает читателя с толку: статья начинается с уступки Россией Аляски американцам. «Летом 1867 года Российская империя уступила Аляску Северо-Американским Соединенным Штатам. Не торгуясь, за половину первоначальной цены - за 7,2 млн. долларов (около 10 млн. рублей золотом по курсу тех времен).»
Спрашивается, при чём здесь Аляска? А при том, что читается явный подтекст: не ценят эти русские того, что имеют, вон, Аляску за гроши продали, а на флот, который им ну совсем не нужен, вбухивают огромные деньги (домыслим дальше — и ещё Крым, наглецы, требуют вернуть). Автор не жалеет красок, расписывая «российские парусные линкоры-гиганты», которые «идут бесконечной чередой». А дальше хитро подбрасывает мысль: мол, на деньги от продажи Аляски можно было выстроить ажно четыре таких линкора; больше того — оказывается, «продажа Аляски и впрямь связана с этими великолепными кораблями» (видимо, имеются в виду линкоры Черноморского флота 40-ых годов XIX века, изображённые великим Айвазовским и вдохновившие нашего автора на поэзию).
II.
«Ах, эти парусники, эта романтика! Дубовые, полуметровой толщины борта (чугунные ядра отскакивали, как горох!), надраенная до солнечного сияния медь рангоута, тяжелые пушки в трех деках, сверкающая палуба... Флаги и вымпелы. Облачные громады парусов на могучих мачтах. Лихие матросы и безупречные аристократы-офицеры, снимающие белые перчатки, чтобы дать в морду матросне. Флот, традиции - как это прекрасно! Классическая, имперская красота, на которую не жаль никаких средств.»
Кстати, обратим внимание на избирательность нашего поэта: могучие парусники, лихие матросы (не иначе потомки страшных Kossaks, до сих пор пугающих европейского обывателя) и «безупречные» офицеры, дающие «в морду матросне». Высокий, высокий слог. Читатель утирает слезу, восхищаясь прекрасной флотской культурой.
Это преамбула статьи, призванная привлечь читателя. Вот они, парусные красавцы, которых Россия строила без счёта – да так, что чтобы продолжать их строить, продала Аляску.
Заинтриговав читателя, автор идёт дальше: «если разобраться», пишет он, «то именно флот погубил Россию». Не желая прослыть придирой, лично я задумался — когда же флот её погубил? В 1848 году? В 1917? Сегодня? «Вот уже триста лет» русский флот висит «на серой стене российской истории» (почему серой, для меня осталось загадкой, а на слове «висит» я вообще впал в нехорошую задумчивость) и, как чеховское ружьё, «рано или поздно стреляет».
Чем же флот погубил Россию? Автор не даёт нам сразу ответа на этот вопрос — зато он обращает наше внимание на то, что «это очень дорогое ружье». Зато радует нас: «к началу Крымской войны в состав Черноморского флота входило 14 новых парусных линкоров – последний ввели в строй перед самой войной», «уже строились первые винтовые». На Балтийском же море «кораблей было еще больше, в том числе 26 линкоров».
Автор сетует, глядя на эту картину: «Сколько сил и средств ушло на очередную, третью по счету после Петра I и Екатерины I попытку стать великой морской державой! Полтораста лет страна строила флот, растила моряков и вышла на третье место в мировой табели о рангах».
Продолжим цитировать, успокоившись — человек, который так любит флот, не скажет о нём неправды. «Это был прекрасный, новейший флот! С таким сразу хочется чего-то глобального». Знаете, эти строки мне почему-то напомнили незабвенного Резуна-Суворова с его титаническими планами, вынашиваемыми Россией. Мне тоже, глядя на других, многого хочется — эх, уж я-то бы развернулся, я-то знаю, как, шепчу я себе...
«Но для этого нужны еще и мозги (в смысле - государственный ум), а с ними не сложилось. Исторически.» Всем известно, что русские ни делали, к каким врачам не обращались — никто помочь им не смог.
«Для войн со Швецией и Турцией такие мощные флоты не нужны, а тягаться в морях с Францией или с Англией - мечтать, конечно, не вредно, но есть же и пределы.»
Обратим внимание на несколько скрытых подлогов. Действительно, если воевать только со Швецией или Турцией, превосходство российского флота очевидно, и можно спросить себя – зачем же эти русские столько кораблей понастроили? Но откуда мы вообще так ставим вопрос? Задача флота была и остается защищать свою страну на море. Вспомним, что Россия обладает как самой протяженноё сухопутной границей в мире, так и — да, да, — самой протяженной морской (за конкретными цифрами отошлю к «Морской мощи государства» С.Г.Горшкова, помнится, там это достаточно внятно излагалось). При этом географическая специфика вынуждает держать на каждом морском театре самостоятельный флот, способный выполнять свои задачи. Именно этим, а отнюдь не попыткой соперничать с Англией или Францией в открытом море, вызвана столь внушительная общая численность русского флота. Вспомним экспедиции русского флота в Средиземное море, тогда, когда этого требовали государственные интересы — они наглядно свидетельствуют о том, что для русского флота даже такие ограниченные экспедиции требовали колоссального напряжения сил.
III
Но вернёмся к нашему автору. Он продолжает: «...едва только Корнилов и Нахимов замечательно сожгли турецкий флот в Синопской бухте, как эти странные англичане неожиданно вступились за басурман. И французы да сардинцы с ними заодно». Вот так вот, случайно — не иначе как мимо проходили.
Но, может быть, эти русские сами напросились? Автор просвещает нас на этот счёт: «Но французов хотя бы понять можно — их Наполеон III хотел отомстить за дядю, за взятие Парижа и собственные унижения.» Забавно. Ну, положим, месть за дядю ещё может быть понята — автор не сомневается в том, кто истинный победитель Наполеона I; это приятно. Взятие Парижа — уже менее, почему именно Париж?
«Он, бедняга, и барона Дантеса в Петербург присылал (того самого), и дружбу предлагал, а грубый Николай I не захотел пойти навстречу, даже не назвал братом, как равного.»
Так и вижу, как суровый Николай третирует бедного Наполеона III, а тот, смущаясь и краснея, подобострастно бегает вокруг.
А итальянцы? Посулили им кусочек Австрии — и они туда же! Да и сама Габсбургская империя, которую всего лишь пять лет назад (в 1848-1849 годах) спасли российские войска, также пригрозила оружием. Даже Пруссия прислала несколько тысяч 'добровольцев'... Даже швейцарцы прибыли.
Риторический вопрос задаёт себе товарищ: «Ну почему русских все так не любят?». Почему же «все»? Греки так очень любили. Итальянцы — тоже всячески выражали свои симпатии (достаточно перечитать уважаемого академика Тарле).
«В ответ на легкомысленную атаку Синопа союзники вошли в Черное море.»
«В Севастополь прибыл английский пароходик и передал наглое требование могучему русскому флоту – сидеть и не высовываться! И Нахимов сидел». Я честно скажу – один из основных трудов по той эпохе, «Крымская война» Тарле, в детстве была моей любимой книгой, я мог цитировать целые куски по памяти; не было там такого требования, ну не было его. Отсюда вопрос — кто сообщил о «наглом требовании», немедленно выполненном Нахимовым? Хоть цитатку дайте, а не преподносите как всем известный факт, о котором в букварях пишут уже полвека.
Ничего не говорится относительно превосходства флотов коалиции над русским в 1854 г.: у русских только строятся первые парусные линейные корабли с винтовым движителем, во всём мире они уже почти 30 лет как применяются. Видимо, это автору статьи кажется главным признаком «могущества» — мол, бескозырками закидаем!
«Союзники устроили базу в Варне — Нахимов сидел. Бомбили Одессу — и носа не высовывал. Турки помогали чеченцам - все равно сидел.»
«Так он просидел восемь месяцев, пока в начале сентября 1854 года союзная эскадра не начала высадку войск в Евпатории. 350 кораблей и судов. Одних линкоров — 36! Правда, 24 из них перевозили солдат и военное имущество, так что прикрывали десант всего 12 британских линейных кораблей. Таких же, деревянных и парусных, как и русские.»
«Самое время смелому Нахимову ворваться в их гущу и устроить второй Синоп! Терять ведь было уже нечего, погибать — так с музыкой!» Браво! Какой стратегический талант! Таких советчиков мне всегда хочется попросить занять место в первом вагоне и возглавить эту трогательную процессию.
«Вместо этого он затопил пять своих белокрылых красавцев на входе в бухту Севастополя - еще до подхода врага к базе флота - и отправился копать окопы. За что и произведен был в адмиралы.»
Обратимся к книге Тарле «Адмирал Нахимов», что говорится по этому поводу? «Положение становилось отчаянным, и Меншиков решительно не знал, как избегнуть близкой и, казалось, неминуемой катастрофы. "Что делать с флотом?" - спросил Корнилов. "Положите его себе в карман", - отвечал Меншиков. Корнилов настойчиво требовал приказаний насчет флота, и приказание было Меншиковым отдано: "Вход в бухту загородить, корабли просверлить и
изготовить их к затоплению, морские орудия снять, а моряков определить на защиту Севастополя".
Что было делать? На совете, который 9 сентября, на другой день после Альмы, Корнилов собрал в Севастополе, он предложил флоту выйти в море и атаковать неприятельские суда. Гибель была почти неизбежна, но, погибая, русский флот все же нанес бы серьезный вред неприятелю "и уж, во всяком случае, избег бы постыдного плена". Он указал при этом на большой видимый беспорядок в диспозиции неприятельских судов.
Этот отважный план одними присутствующими был одобрен, другими не одобрен.
Тотчас после заседания Корнилов поехал к Меншикову и заявил, что выйдет в море и нападет на неприятеля. Меншиков категорически отказал, раздражился, видя, что Корнилов стоит на своем, и снова приказал затопить суда.
С рассвета 11 сентября началось потопление судов. Было затоплено пять кораблей.
14 сентября Нахимов подписал свой знаменитый приказ: "Неприятель подступает к городу, в котором весьма мало гарнизона: я в необходимости нахожусь затопить суда вверенной мне эскадры и оставшиеся на них команды с абордажным оружием присоединить к гарнизону. Я уверен в командирах, офицерах и командах, что каждый из них будет драться как герой; нас соберется до трех тысяч; сборный пункт на Театральной площади"».
Остальные корабли утопили через год, перед сдачей «города русской славы». Снова процитируем Тарле: «Потопление оставшихся судов было приостановлено, как только появилась слабая надежда на то, что неприятель по какой-то непонятной причине отказывается от мысли немедленно штурмовать Севастополь»
«В чем же дело? В том, что англичане и французы поставили на нескольких линкорах в дополнение к парусам слабенькие паровые машины и гребные колеса, хотя для этого пришлось убрать большую часть пушек. Получились неуклюжие, тихоходные, плохо вооруженные гибриды, но независимость от ветра перекрывала недостатки и делала их сильнее любого парусного властелина морей! А перед самой войной союзники ввели в состав своих флотов быстроходные винтовые линкоры. Сильные, многопушечные, но тоже пока еще с парусами и деревянные - французский 'Наполеон' и британские 'Агамемнон' и 'Санспейр'.»
По мнению автора, российский флот был могуч — ну настолько, что просто слов нет. А англичане с французами имели слабенькие корабли, с которых пришлось «убрать большую часть пушек».
Начнём с того, что сравним состав противостоящих флотов. Состав русского флота приводится в книге А.П.Шершова «История военного кораблестроения»
К началу Крымской войны 1853-1856 гг. состав русского флота был нижеследующий.
| Наименование кораблей | Балтийский флот | Черноморский флот | ||
| готовых кораблей | строящихся и ремонтирующихся кораблей | готовых кораблей | строящихся и ремонтирующихся кораблей | |
| Парусные линейные корабли | 26 | 8{118} | 14 | 4{119} |
| Парусные фрегаты | 14 | 6{120} | 6 | 2 |
| Пароходо-фрегаты | 9 | 1 | 7 | — |
| Парусные корветы | 2 | — | 4 | 2{121} |
| Парусные бриги | 6 | 1 | 12 | — |
| Парусные шхуны | 6 | 1 | 13 | 4 |
| Малые пароходы | 12 | 2 | 24 | — |
| Транспорты | 10 | 2 | 32 | — |
| Разные парусные суда | 55 | — | 41 | — |
| Гребной флот | 77 | — | 28 | 1 |
| 217 | 21 | 181 | 13 [299] | |
Там же можно ознакомиться и с составом флотов союзников. Так что утверждение автора тут пока ничем не подтверждается.
«Этого и десятков пароходо-фрегатов — вооруженных деревянных пароходов — оказалось вполне достаточно, чтобы убрать прекрасный, романтичный, но совершенно бесполезный русский флот с голубой арены.»
Обратимся снова к Тарле – отнюдь не «это», а дипломатический нажим коалиции и неспособность николаевской России продолжать войну.
IV
«На Балтике ситуация аналогичная - две навигации подряд пришлось отсиживаться в Кронштадте.»
Хм, я бы сказал иначе – коалиция топталась перед Кронштадтом и не решалась его атаковать – о чём, кстати, в своё время писал командующий балтийской эскадрой английский адмирал Нэпир. За такую откровенность его с флота убрали и затирали в провинции до конца жизни. Так, во втором томе «Крымской войны» читаем: «Что касается Англии, то в Лондоне были летом 1854 г. очень недовольны обоими адмиралами, действовавшими в русских морях. Чарльз Непир после бесплодных прогулок по Балтийскому морю отошел от Кронштадта “к возмущению всего флота”. Адмирал Дондас, бесплодно постреляв по Одессе, тоже перестал подавать признаки жизни, — и газета “The Press” укоряла Дондаса, что он только то и знает, что молится. “Замечательное дело, — пишет в своем дневнике лорд Мэмсбери, — из двух адмиралов, командующих флотом, один в Черном море, а другой в Балтийском, один постоянно молится, а другой — постоянно ругается, и только в одном они оба сходятся: ни тот ни другой не сражаются”.»
«Далеко глядел Петр I, закладывая крепость! Было где отсидеться».
Неграмотность не освобождает от ответственности. Берём книгу по Кронштадту и проверяем намерения Петра I.
Может, Елизавета лелеяла планы отсидеться? Показать ворогу кукиш и юркнуть в берлогу, мол, не достанешь, поганый британец! Или Екатерина? Нет, нету ни одного факта, даже фактика, который бы подтвердил мнение нашего «летописца», поэтому он сразу и ограничивается лозунгами.
«Только англичане загоняли балтийцев туда раза три, по-моему.»
Вот примерчиков бы не помешало – мол, только русский высунулся, а англичанин ему «бу!» — и русский стрекача обратно...
«Кораблей можно много настроить, но где взять смелых и предприимчивых моряков для них в холуйской стране?»
Без комментариев.
«Только умной и по-женски привлекательной Екатерине I удалось пробудить в некоторых подданных чувство собственного достоинства — подняв предварительно чувство достоинства мужского. Поэтому при ней и состоялись все главные русские морские победы.»
Ага. Начнём с того, что считать главным. Гангут — несомненная заслуга Екатерины, пусть она ещё и не родилась. Синоп — тоже, можно сказать, в её честь, и с её именем на устах Нахимов отдавал приказ.
«Собственно говоря, не флот главная проблема России, а люди, народ.»
Опаньки, так что ж мы столько времени о флоте, да о флоте, а о народе — ни словечка? (“Жомини да Жомини, а об водке ни полслова...»)
«Так что очень пригодился Кронштадт. Большую часть всех военных лет Балтфлот отсиживался в мощной крепости. И в 1917-м «высидел» революцию».
V
«Чем закончилась Крымская война - известно. Обнажила, мол, язвы самодержавия и послужила катализатором реформ. Есть, однако, и другое мнение: именно та давняя война и именно флот погубили великую Россию!»
Ага. Война — Крымская. Флот — Черноморский. Что, эти русские ещё не поняли? Сейчас объясним.
Так почему же погубили Россию-то?
Автор даёт нам ответ на этот мучающий вопрос: «Поскольку сразу после потери флота власти приступили к его возрождению». Логика убийственная: приступили к возрождению — погубили Россию, оставили бы как есть — спасли. Почему?
«...Но ситуация изменилась — и резко. Пришла эпоха паровых двигателей и стали. Стоимость кораблей возросла многократно, для их постройки понадобились не мужики с топорами, а современные заводы, железные дороги и много чего еще. И в первую очередь деньги! А их-то и не было».
«Русские самодержцы всегда очень удивлялись этому неприятному обстоятельству. Всё как будто в твоей власти, если только гвардейцы не задушат шарфом или не пробьют табакеркой висок. Всё, кроме денег. И штамповать их пробовали больше, и печатать, а толку все равно не было. Воевать надо, а не на что! На войну их уходит чрезвычайно много».
«В 1853 году дефицит бюджета Российской империи составлял 53 млн. рублей, а в 1855 уже 307 миллионов. Сумма огромная. Это стоимость сорока Алясок или 120 первоклассных парусных линкоров. И что делать? То ли не строить их вообще, жить себе тихо-мирно и не попадать в такие ситуации, то ли наоборот - строить еще больше и попытать счастья еще раз? Как поступают в таких случаях истинные последователи имперской идеи? Вот именно».
«Сначала помог Бисмарк».
Йес. Я плакаль. Теперь я знаю главного спасителя России. Его зовут Отто фон Бисмарк!
А спас он, оказывается, пристроив «русские государственные облигации на немецкой бирже. Тут взревновали недавние враги французы и тоже дали взаймы. И пошло-поехало!» Так и представляю себе радужную картину — немцы, британцы, французы толкаются у русского престола, несут денежки (с учётом фразы «Страна прочно села на кредитную иглу», видимо, близкую автору, возникают нехорошие ассоциации с наркодилерами). А Александр III их в приёмной мариновал, усаживаясь порыбачить. И так как он «немцев недолюбливал, то главным кредитором станет Франция. С известными последствиями». Какими? «Из-за этих кредитов придется ввязаться в совершенно ненужную, гибельную большую войну, вылезть из которой уже не удастся.»
«...кредитов не хватало для модернизации армии и особенно флота. Поэтому (sic!! – С.Ж.) Александр Освободитель пошел на отмену крепостного права — ради выкупа, наложенного на крестьян». Тоже, я считаю, великолепный пассаж.
«Такое 'освобождение' крестьяне еще припомнят в 1917 году. А когда и этого оказалось мало - пришлось продать Аляску. На что только не пойдешь ради великой цели.»
«флот снова построили. Большой. Океанский. И снова захотелось куда-нибудь влезть.»
Да. Вечно «эти русские» куда-то «влезают», ни на секунду оставить без присмотра нельзя.
«В этот раз — в Корею. Кто же думал, что эти странные японцы обидятся? Никто. Да и черт с ними, пусть себе обижаются! На то и строили броненосцы. А на обиженных воду возят.»
Высокий штиль вне конкуренции, я просто зачитывался в первый раз.
«Но позорная Цусима подкралась незаметно — и страна снова осталась без флота.»
Автор сам себе противоречит, ведь раньше он убеждал нас, что балтийский флот и носа высунуть боялся из Маркизовой Лужи. Кто же тогда погиб под Цусимой?
«К слову сказать, Синоп так и остался последней крупной победой российских моряков, хотя флот строили еще не раз. Полтора века прошло с тех пор...»
«К слову сказать», Синоп был вообще одним из последних крупных морских сражений; уже Первая мировая война обнаружила, что эра генеральных сражений прошла, во главе угла стояли операции. Ютландское сражение окончилось ничем.
«Думаю, вы не удивитесь, узнав, для чего после Русско-японской войны 1904-1905 гг. империя брала все новые и новые кредиты. Потеряв броненосный флот, бросились строить дредноутный!»
Кстати, с момента появления первого Dreadnought в 1906 г. все флоты мира были вынуждены избавляться от броненосцев и строить линкоры — не только русские.
Меня больше позабавила увязка этого предложения со следующим: «И когда подлые австрийцы обидели дорогих русскому сердцу сербов - разве можно было сдержать справедливый гнев? Разве это не повод к войне?». Не иначе, линкоры против австрияков строились.
«Увы, новые, чудовищно дорогие линкоры всю долгую войну простояли в Кронштадте точно так же, как и старые, затем их экипажи взбесились от безделья - и флот окончательно погубил Россию».
«Корабли вообще сыграли в ее (России – прим.моё) судьбе роковую роль. Об одном из них Уинстон Черчилль писал, что он сильнее любого иного корабля изменил мировую историю — и в этом смысле равных ему нет!»
«Речь идет не об 'Авроре', а о немецком линейном крейсере 'Габен'. В начале Первой мировой войны он прорвался (?) в Стамбул и заблокировал проливы, о которых мечтала еще Екатерина I, наняв своему внуку Константину Павловичу дядьку-грека. Последний так и не стал новым императором Византии, и не сорвал со Святой Софии полумесяц, вернув на законное место крест.»
«'Габен' перекрыл России кислород, лишил ее жизненно важных военных поставок и фактически обрушил крупнейшую монархию мира.»
Забавно, особенно если учесть, что с момента вступления в войну Османской империи, проливы и так были закрыты. И «Габен» просто спасался из Средиземного моря, где англичане, итальянцы и французы правили бал. Не в Гибралтар же ему было прорываться!
«Попутно рухнули еще две империи - Османская и Австро-Венгерская. Нет, даже три — забыл о самой Германии.»
Да, в общем-то мир весь был перетрясён этой войной; потребовались ещё 20 лет interbellum'а и Вторая мировая война, чтобы окончательно расставить все точки над «i».
«Между прочим», кидает автор, «то же самое — закрыть Босфор - могли сделать в свое время Нахимов с Корниловым — и не пришлось бы им копать окопы у Севастополя». Между прочим, незнание истории дипломатии никогда достоинством не было — иначе автор узнал бы, что в случае аннексии Турции Россией, в случае захвата Стамбула и Босфора, ни один голос не прозвучал бы в защиту России, только против неё.
Так что «не тот масштаб у этих храбрых командиров кораблей» абсолютно тут ни причём. «Не флотоводцы они.», говорит автор — позволим себе не согласиться с этим. Севастополь держался много дней, хотя ему все предрекали (включая Фридриха Энгельса, который редко ошибался в военных прогнозах) скорейшее падение.
«В сравнении с этим подвигом (линейного крейсера «Гебен» – С.Ж.) крейсер 'Аврора' оказывается на задворках истории. И все же ее выстрел, даже если его и не было, символичен и тоже служит весомым аргументом в поддержку изложенной гипотезы.»
Ну раз даже выстрела «Авроры» не было, не иначе, как мы читаем фантастический рассказ об альтернативной реальности — есть такое направление в современной фантастике.
«Ну а роль флота в судьбе СССР — тема отдельного разговора, хотя по большому счету коммунизм лишь развил и укрепил национальные традиции.»
Иными словами, у автора нет фактуры, поэтому пытаемся скоренько проскочить неудобный период.
«О новой России судить пока рано, но если там снова заговорят об океанском флоте...»
...То возмездие будет скорым и неотвратимым. Я понял.
«Впрочем, уже заговорили. Владимиру Масорину, главкому ВМФ России, уже понадобились атомные авианосцы, хотя бы штук шесть. Так он заявил в июле, на праздновании дня флота.»
Что на самом деле сказал главком (обратим внимание на середину статьи, начиная со слов «Возникает закономерный вопрос: зачем России нужны такие корабли?»?
VI
Подведём небольшой итог.
Статья — заказная. Главный посыл — о ненужности флота России, мол, и без него обойдётся.
Выполнена на весьма некачественном уровне, не тянут украинские «пиарщики».
В свете циркулирующих сейчас заявлений о денонсацией Украиной соглашения по поводу Черноморского флота, всё укладывается в одну линию.
Зададимся вопросом, нужен ли России сейчас флот на Чёрном море? Нужен ли ей флот вообще? И какой это должен быть флот?
Вспомним один из пассажей: «Сколько сил и средств ушло на очередную, третью по счету после Петра I и Екатерины I попытку стать великой морской державой! Полтораста лет страна строила флот, растила моряков и вышла на третье место в мировой табели о рангах». Вспомнили? Теперь сравним: петровский флот появился тогда, когда Россия начала загибаться в своей изоляции, в отрыве от Запада. Что бы квасные «патриоты» ни говорили, это общение для России было необходимым. А чтобы вести его на равных условиях, был нужен флот.
Екатерина, говорите, пыталась сделать Россию великой морской державой? Да ладно вам! То, что она проводила активную внешнюю политику, которую, как ни крути, надо было соответственно подкреплять, а не плелась в хвосте ведущих держав, выдают за «претензии» России.
Так что чтиво данное рекомендуется для смеха и заметки для, потому как кампания сия будет продолжаться — непременно будет.
-
-
04.07.2008 в 14:42-
-
04.07.2008 в 16:36-
-
04.07.2008 в 17:55-
-
04.07.2008 в 18:09